Альманах «Соловецкое море». № 10. 2011 г.

Александр Лапенко

Очередной этап

В 2010 г. на верфи Соловецкого Морского Музея — седьмой сезон строительства парусно-моторной яхты «Святой Петр». Этот сезон ознаменовался переходом в новую характерную стадию. Когда строился корпус, то каждый день работа приносила весьма зримые результаты. День за днем росли борта судна. За неделю облик менялся настолько, что вызывал неподдельное удивление даже у нас — судостроителей. Корабль рос на глазах. После того, как был обшит корпус и закрыта палуба, начались работы внутри корабля. Так же как и в домостроении, мы называем эту стадию «внутрянка». По трудозатратам работа точно такая же, но совсем иная по зримому эффекту. Наполнение корабельного объема происходит гораздо медленнее, чем воздвижение этого самого объема. Характер работ заметно поменялся. Мы переходим от крупных мазков к более мелким и приближаемся к кропотливой интерьерной отделке.

В 2010 г. мы начали строить переборки помещений с кормы в нос. В результате появились каюта и гальюн капитана, рубка, машинное отделение. Параллельно строительству помещений вели прокладку топливопровода, шлангов фановой и водяной систем. Закрыли транец двумя слоями обшивки. Продолжили шпаклевку корпуса. Практически изготовили перо руля (сварная объемная конструкция из стали). И на 80 % изготовили носовую фигуру — клееного из сосны резного двуглавого орла.

Каждый из этих эпизодов достоин нескольких страниц описаний — технические решения, особенности материалов, творческая мысль, находки и промахи. И эти описания могли бы стать интересными и полезными не только специалисту-кораблестроителю. Потому что в простых, казалось бы, делах вылезают наружу такие «неочевидности», которые в корне меняют представления о «простоте» этого дела. Например, металл при сварке больших конструкций сильно деформируется, и с этим приходится бороться, а от перепада влажности и температуры трещит даже трехслойный склеенный корпус. Много интересного и неявного есть в изготовлении скульптуры — оказывается, плотницкого дела в ней ничуть не меньше, чем резного. А шпаклевка корпуса? На вид — занятие, совершенно не требующее квалификации. А на деле? А на деле оказывается, что умение шпаклевщика должно быть сродни умению стоматолога, иначе весь труд подгонки корпусных досок сойдет на нет. Целую статью можно посвятить тому, как должен быть укомплектован ящик плотника, строящего интерьер корабля, потому что правильно скомпонованный и укомплектованный ящик экономит время и силы. А трубопроводная арматура? Это целый космос со своими известными и неизвестными прокладчикам трубопровода законами. Например, почему гайка и патрубок, имеющие одинаковую дюймовую резьбу, не стыкуются? При том, что это дорогие детали из нержавейки, и они сопровождаются документами о соответствии ГОСТам… А почему одна нержавеющая деталь магнитится, а другая нет? Я уверяю вас — стоит углубиться в любую из названных тем, и там будет целая вселенная, состоящая из известного и неизвестного, понятного и непонятного.

Тем не менее, детали я хочу опустить и осветить в своем рассказе некоторые философские аспекты строительства корабля, обратив тем самым взор читателя на те глубины, которые скрываются в любом человеческом деле и касаются каждого из нас.

Есть ли душа у корабля?

Однажды молодая кинокомпания приехала к нам снимать фильм о Соловках и о строительстве нашего корабля. Фильм вышел с красивым названием «Матица» и покорил наши сердца. Ребята из съемочной группы трудились с нами бок о бок в течение месяца, мы сблизились и были искренни в беседах. По желанию каждый из судостроителей давал интервью. И это были совсем не те интервью, которые нам время от времени приходится давать журналистам известных телеканалов и газет. Не было ни спешки, ни «рамок формата», ни напряжения от видеокамеры. Была беседа о том, что лилось из сердца. В один из вечеров я пришел на запись. Уже более двух лет прошло с того момента, но мысленно я часто возвращаюсь к одному и тому же вопросу, адресованному мне: «Есть ли у корабля душа?» В тот вечер я ответил: «Нет». И коротко аргументировал свой ответ тем, что душа — явление, присущее живому человеку, но не вещам. Но вопрос задел за живое, а ответ был явно не полон. Я много размышлял и теперь отвечу иначе на этот вопрос.

Конечно, у корабля нет той души, которая есть в нас, в людях. Но в нем явно присутствует то, что делает его намного более живым, чем обычную заводскую вещь. И вот в чем здесь дело. Есть в русском языке такие выражения — «вкладывать душу», «работать с душой». Когда мы испытываем радость от нашего дела, то говорим, что наша душа радуется. Значит, любимое дело без души не делается, и нашу душу мы вкладываем в результат любимого дела. А результатом может стать что угодно — корабль, самолет, игрушка для ребенка, песня, музыка, кукольный спектакль, самосшитое платье… Такой результат становится как бы материальным воплощением нашей души и отражением нас самих в вещи, звуке, действии.

Наш корабль появился из мечты товарищей о плавании на паруснике. А мечты наши — обязательно работа души. В повседневную рутину мы не вкладываем свои души, душа там не живет, она всегда стремится вперед, к самому светлому и лучшему. И постепенно мечты стали претворяться в жизнь — сначала планы на бумаге, проекты, чертежи, затем постройка верфи, появление остова… Сейчас уже весь корпус почти готов, а потом будет спуск на воду и первый поход.

Я снова и снова задаю себе тот самый вопрос: «Есть ли у корабля душа?» Сейчас я готов ответить так: «Наш корабль есть часть нашей души, сумевшей воплотиться, ее продолжение. В каком-то смысле это и есть сама наша душа».

Согласие

В строительстве «Святого Петра» ежемесячно задействованы в среднем около 10 человек — организаторы, инженеры, плотники, люди очень разные по характеру, умению, мировоззрению, возрасту, которые каждый год съезжаются из разных мест на Соловки. Не самые благоприятные по современным меркам бытовые условия — не помеха, потому что есть нечто гораздо большее, ради чего можно пожертвовать бытом. И это нечто — строительство парусного деревянного корабля, воплощение нашей души. Чтобы его построить, действительно приходится идти на жертвы, среди которых бытовые неудобства — это мелочь в сравнении с болезненным самолюбием. Оно никому из нас не нужно, но оно есть у каждого из нас.

Кто жил в коммунальных квартирах, тот знает, какое напряжение и какая тихая ненависть царят там на кухнях. И мало тех, кто смог воздержаться от участия в этой холодной войне. Помните марксистский тезис «бытие определяет сознание»? Наверное, каждый из нас попадал в ситуацию, когда начинает действовать так называемая «психологическая несовместимость». Происходит она оттого, что у группы людей в стесненных условиях внешняя цель либо отсутствует изначально, либо потеряла свою значимость в процессе. Тогда люди начинают уделять внимание только окружающей действительности.

Я поясню на коротком примере. Представьте, что вы бежите к автобусу, который вот-вот закроет двери и уедет. А погода вокруг мерзкая: мокрый снег с дождем, под ногами каша из снега с песком, под ним лед и местами лужи. Час пик — люди толкают друг друга, ругаются и все в таком духе… Но вы бежите на автобус, и все это вас почти не волнует, вы просто этого почти не замечаете и совсем не злитесь, потому что все ваше внимание сосредоточено на автобусе и мысли: «Успеть бы!» А если вы не бежите, а наоборот, ждете этот проклятый автобус уже битый час, какие мысли будут у вас тогда? Их можно представить даже сидя дома у камина.

Всегда ли мы можем удержаться от воздействия на нас каких-то неблагоприятных условий? Нет. Покуда у нас нет объединяющей цели, мы будем грызть в тесноте соседей, родственников, чужих и своих.

И мы бы не миновали этой участи — если бы не объединяющая нас мечта о корабле и хождении на нем по морю. Благодаря нашей мечте мы зазвучали, как инструменты в оркестре, — все очень разные, но подчиненные одному закону, и голоса наши слились в одно звучание. Это и есть наше СО-ГЛАСИЕ. Оно есть и движущая сила, которая строит корабль, и самый чуткий показатель того — строится ли корабль или начинает разрушаться.

Без согласия в команде корабль не построится, не пойдет. Ради этого приходится жертвовать своими личными амбициями и принципами. И вот что удивительно. Эти жертвы даются очень нелегко, мы будто бы держимся за них, но однажды отпустив их от себя, вряд ли впустим обратно. Потому что в эти моменты душа расправляет крылья и парит.

В очередной раз я проникаюсь мыслью — для нас строительство корабля, как и любое любимое дело, — есть некий обряд очищения себя от скверны. И чем больше мы делаем любимых дел, тем больше сил у нас появляется для новых. И наша жизнь становится счастливее. Потому что мы живем в согласии со своей душой.

Об авторе

Версия для печати