Альманах «Соловецкое море». № 8. 2009 г.

О происхождении известняка соловецких надгробных плит конца XVI – начала XVII вв.

В конце ХVI в. на Соловках появились надгробные плиты из белого камня. Первые две были уложены к югу от Спасо-Преображенского собора на могилах московских воевод Михаила Озерова († 1578) и Киприана Оничкова († 1581). К ним в 1590-е гг. и в начале следующего столетия в усыпальницах под тем же собором добавились белокаменные надгробия свт.Филиппа Колычева († 1569), его наставника Ионы Шамина († 1568), игуменов Иакова († 1597) и Антония († 1612), Авраамия Палицына († 1626), инока Логина († 1606) и других лиц¹. В настоящее время насчитывается 14 таких плит.

Интерес вызывает источник происхождения самого материала надгробий. Хорошо известно, что на Соловецком архипелаге белый камень не встречается. Ближайшее его месторождение находится в 300 км к востоку на р. Северная Двина в местечке Орлецы. Именно туда для строительных работ монастырь постоянно снаряжал «лодьи по известь» (именно «по известь»). Однако не исключалась возможность доставки плит (в частности, Филиппа-митрополита) и из центра страны, скорее всего — из-под Москвы. На это косвенно указывали два обстоятельства. Во-первых, орнамент и надписи на ряде плит выполнены первоклассными резчиками по камню. Их творения можно без натяжки отнести к произведениям прикладного искусства. Во-вторых, самому акту переноса мощей свт. Филиппа на Соловки в 1590 г. из тверского Отроча монастыря, где он был задушен Малютой Скуратовым, был придан характер государственного мероприятия. Логично было предположить, что вместе со святыми мощами в Соловецкий монастырь доставили и плиту, чтобы сразу же достойно оформить могилу.

Для выяснения происхождения материала надгробий были взяты мелкие сколы с трех плит — свт. Филиппа Колычева, старцев Ионы Шамина и Паисия Дворенинова (1644 г.). Последняя плита хранится в запасниках СГИАПМЗ. Все три образца были переданы на экспертизу в 2008 г. Изучение шлифов позволило сделать вывод: во всех трех пробах перед нами привозной белый камень из подмосковных карьеров Мячкова.

Надгробия перечисленных лиц плоские, что характерно для надгробий XVI–XVII вв. Размер их и оформление сходны. Надгробие Ионы Шамина — 205x(82–92)x12 см; Филиппа Колычева — 215x(84–78)x13 см. При максимальной плотности пористого известняка 2,60 г/см³ их вес 560 и 550 кг (около 35 и 34 пудов). Их толщина зависела от горизонта, который разрабатывали для надгробий и который образовывал не мощный монолит, а слоился пластами по 10–20 см и отделялся рыхлыми прослями.

Для определения происхождения известняка данных надгробий были изготовлены петрографические шлифы, которые были затем описаны и в которых была определена микрофауна. Все три образца достаточно близки по строению и составу. Надгробия высечены из известняка шламово-мелкодетритового с фораминиферами. Детрит состоит из обломков размером около 0,1–1 мм, иглокожих (криноидей и морских ежей), фораминифер, реже встречаются обломки мшанок и брахиопод. Обломки скреплены микрокристаллическим кальцитовым цементом. Особенно схожи как по литологии, так и по таксономическому составу фораминиферовых сообществ образцы надгробий Ионы Шамина и Паисия Дворенинова. Материал надгробия Филиппа Колычева незначительно отличается большим количеством цемента и обедненным составом микрофауны.

Ниже приводятся списки микрофауны, определенной в шлифах. Фораминиферы представлены разнообразным сообществом. Лучшую сохранность имеют чечевицеобразные раковины Ozawainellida, а также раковины мелких фораминифер семейств Tuberitinidae и Textulariidae. Fusulinida представлены обломками раковин отдельных экземпляров. Так как в шлифе наблюдаются только косые медианные и параксиальные сечения, то дать видовые определения фузулинид сложно. В целом комплекс фораминифер включает следующие определимые таксоны, которые свидетельствуют о геологической одновозрастности известняков надгробий.

Шлиф надгробия Паисия Дворенинова: Fusulinella sp. (? ex gr. bocki Moeller) — обломки и косое медиан. сечение; Fusulina (?) sp. — медианное сечение начальных оборотов с крупной начальной камерой; Ozawainella mosquensis Raus. — часто встречаемые, хорошей сохранности; Climacammina elegans (Moell.) — часто встречаемые; Tuberitina sp., Eotuberitina sp., Bituberitina sp. — массовые; Bradyina sp. (ex gr. lepida Reitl.) — редкие обломки; Endothyra sp. — редкие; Globivalvulina sp. — редкие.

Шлиф надгробия Ионы Шамина: Fusulinella sp. — частые косые параксиальные сечения; Fusulina sp. — медианное сечение; Ozawainella sp. — единичное сечение; Climacammina moelleri Reitl.; Textularia paracommunis Reitl.; Syzrania confuse Reitl.; Tuberitina sp., Eotuberitina sp., Bituberitina sp. — массовые.

Шлиф надгробия свт. Филиппа Колычева. Содержание микрофауны незначительное. В цементе просматриваются Tuberitina sp., Bituberitina sp. плохой сохранности. Обрывок раковины Climacammina (?) sp. Фузулиниды имеют несколько лучшую сохранность. Определимы Fusulinella sp. (? ex gr. bocki Moeller) — параксиальное сечение. Крупная Fusulina sp. — медианное сечение.

Состав комплексов микрофауны из всех трех образцов достаточно близок. В каждом из них присутствуют Fusulinella sp. или Fusulinella sp. (ex gr. bocki Moeller), Fusulina sp. и Climacammina elegans (Moell.), Climacammina moelleri Reitl., Climacammina (?) sp., характерные для мячковского горизонта московского яруса среднего карбона. Нижняя граница мячковского горизонта проводится по массовому появлению Climacammina elegans (Moell.) и Climacammina moelleri Reitl»². Более того, Climacammina elegans (Moell.) можно считать зональным для нижней зоны мячковского горизонта³. Для этой зоны характерны Fusulinella bocki. Таким образом, определенные комплексы фораминифер характерны для нижней зоны мячковского горизонта московского яруса среднего карбона разрезов центральной части южного крыла Московской синеклизы⁴.

Принадлежность камня надгробий к мячковскому горизонту московского яруса среднего карбона не вызывает сомнений.

Эти известняки с XII в. разрабатываются в долине реки Пахры, которая течет, разрезая мощный известняковый пласт. Из них построены многие белокаменные здания — начиная от соборов Владимиро-Суздальской Руси — на огромном пространстве от Калуги до Нижнего Новгорода и от Ярославля до Астрахани. Мячковский известняк представлял собой лучший строительный камень Центральной России — своего рода подмосковный мрамор. Это вязкий и нехрупкий строительный материал позволял вырезать из него узоры и скульптуры и был достаточно устойчив к внешним воздействиям. Достаточно вспомнить кружевную вязь Дмитровского собора во Владимире или Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, выполненную именно из этого материала⁵. Белый камень использовали не только для строительства — из него стали вытесывать и надгробия.

Белокаменные надгробия, спрессованное живое вещество, оказались своего рода символом жизни — жизни вечной. Из белого камня были высечены все надгробия великих князей и их близких в Архангельском соборе Московского Кремля (лишь впоследствии их покрыли медными чехлами). В XVI в. традиция белокаменных надгробий появилась и на Соловках, причем для изготовления некоторых из них применили качественный материал с берегов далекой Пахры. Можно предположить, как везли эти надгробия, каждое из которых весило более полутонны. Теоретически транспортировку могли осуществлять на телегах, но более вероятно, что их перемещали по рекам — из Пахры в Москву-реку, далее в Оку, потом вниз по Оке до слияния с Волгой, по Волге до Вышнего Волочка, а далее волоком и по рекам — на Север.

Исакова Татьяна Николаевна

Кандидат геол.-мин. наук. Ст. научный сотрудник Геологического института РАН (ГИН РАН).

Флоренский Павел Васильевич

Профессор Российского государственного университета (РГУ) нефти и газа им. И.М. Губкина, академик РАЕН.

¹ Буров В.А. Белокаменные надгробия Соловецкого монастыря ХVI–ХVII вв. // Русское средневековое надгробие ХIII–ХVII вв. Материалы к своду. М., 2006. С. 257–267.

² Рейтлингер Е.А. Фораминиферы среднекаменноугольных отложений центральной части Русской платформы (исключая семейство Fusulinidae) // Труды института геологических наук. 1950. Вып. 126. Геологическая серия (№ 47). С. 108.

³ Раузер-Черноусова Д.М., Рейтлингер Е.А. Биостратиграфическое распределение фораминифер в среднекаменноугольных отложениях южного крыла Подмосковной котловины // Региональная стратиграфия СССР. 1954. Т.2. С.7–117.

⁴ Исакова Т.Н. Фузулиниды // Средний карбон Московской синеклизы. М., 2001. Т. 2. С.1–32.

⁵ Флоренский П.В., Соловьева М.Н. Белый камень белокаменных соборов // Природа. 1972. №9. С.48–55.

Версия для печати