Альманах «Соловецкое море». № 7. 2008 г.

Красная гора

_{Храм Распятия Господня на горе Голгофе. 2000 г.}

— Отец Владимир, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы впервые попали на Соловки.

— Первый раз я попал на Соловки после 5-го курса Московского университета. Мы со студенческой компанией, в которую входили будущие священники о. Александр Салтыков и о. Александр Щелкачев, отправились в «кругосветное» путешествие. Доехали до Кириллова и Ферапонтова, далее на поезде до Вельска, потом по Двине спустились до Холмогор и Архангельска. И оттуда отправились на Соловки. Это было в 1964 году. Соловки только-только открыли для посетителей. Тогда никаких признаков Православия там не оставалось. Мы увидели брошенную базу военно-морского училища. В гавани стояли военные катера. На маковках храмов были звезды. Мы побывали на Секирной горе, на Муксалме, походили по Соловкам три дня. Но на Анзер попасть не смогли, потому что туда не пускали. Потом приплыли в Кемь и через Петрозаводск вернулись в Петербург и Москву. И после этого в течение многих лет я там не бывал.

— Вы участвовали в первом богослужении в Голгофо-Распятском скиту на Анзере. Расскажите, как это было.

— В следующий раз я оказался на Соловках в 1992 году. В это время там уже началось возрождение обители, наместником которой стал о. Иосиф (Братищев). Мы с ним вместе учились в семинарии, были хорошо знакомы по Оптиной пустыни. В эту поездку мы много походили по Соловкам и попали на Анзер. Отец Иосиф дал нам с собой антиминс и благословил совершить Литургию на Голгофе. В Троицком скиту и в Воскресенской церкви монахи Соловецкого монастыря уже служили, а на самой Голгофе служба еще не проводилась.

С Анзером связаны особенные воспоминания и переживания. Я помню, как мы приплыли на Анзер, как шли на Голгофу, как открылась на нашем пути береза в виде креста. Видеть ее было очень трогательно. Поднявшись на Голгофу, увидели лагерные надписи. Весь южный склон горы был красным от цветущего иван-чая. Это была удивительная картина — красная гора! Мы поняли, что на этом месте находится кладбище, украшенное крестом в виде березы и кроваво-красными цветами.

Оказавшись на вершине горы, я был изумлен. Мне пришлось много поездить по свету, но более красивого вида я не встречал. Мне показалось, что это особый мир, как будто уже восхИщенный от земли. Удивительный покой, простор, тишина! Первозданный мир, полный молитвы. И я подумал, что это одно из самых лучших мест на земле.

Мы обошли вокруг храма, осмотрели всё внутри и приготовились служить Литургию. Так случилось, что это был мой день именин — 28 июля. Окна в храме были открыты, рам не было. Страшный ветер сдувал ноты, раздувал облачения. Чтобы служить, надо было закрыться от ветра. Пытались установить щиты, чтобы ветер не дул на престол. Щиты падали от ветра, мы их снова укрепляли. Из кирпичей, валявшихся вокруг, сделали временный престол и два столба, между которыми у нас были Царские врата, а справа и слева северные и южные двери алтаря.

_{Первое богослужение: о.Аркадий Шатов, о.Александр Салтыков, о.Владимир Воробьев, о.Дмитрий Смирнов. 28 июля 1992г.}

Служили мы вчетвером. Кроме меня, были отцы Аркадий Шатов, Дмитрий Смирнов и Александр Салтыков. Татьяна Королева, регент храма свт. Николая в Кузнецах, управляла хором, который звучал очень хорошо. Служба была трогательная до слез! Все понимали, на каком святом месте мы служим. Оно было освящено кровью новых мучеников, и это очень чувствовалось. Все, кто приехал, причащались, — человек 20–25, не меньше. Ощущали значительность этого момента. А потом мы нашли доску и написали на ней, что здесь совершалась литургия, алтарь освящен, просьба не входить. И она довольно долго стояла в храме. Эта служба незабываема!

А на следующий год мы уже приехали на Соловки с целью пожить на Анзере. Нам хотелось обойти весь остров. О. Иосиф благословил нас на это. Мы жили в Троицком скиту, служили и в нем, и на Голгофе. Обошли скиты, весь остров вокруг. Купались в озерах, видели оленей. Это было очень похоже на отшельническую жизнь, на Афон. Анзер — наша русская пустыня.

Последний раз я был на Анзере в 2005 году. Полным ходом шло восстановление Голгофского храма, там уже пребывал о. Евлогий, с которым я хорошо знаком. Мы служили в Воскресенском храме и один раз — на Голгофе. Хотя храм не был еще полностью восстановлен, но были сделаны окна, и не было такого ветра. И даже наш престол еще стоял.

Мне очень хочется снова туда поехать.

— Вы очень много занимаетесь новомучениками. Это началось с Соловков?

— Не совсем так. Я вырос в священнической семье. Мой дед, протоиерей Владимир Воробьев, был благочинным, настоятелем московского храма святителя Николая в Плотниках на Арбате. Его три раза арестовывали, он умер в тюрьме. Многие мои родственники и друзья семьи тоже были арестованы и не вернулись из лагерей. Переживание гонений на Русскую Церковь было впитано с молоком матери. В семье хранились различные святыни, которые оставались от мучеников. Мы были знакомы и даже помогали замечательному историку Русской Православной Церкви ХХ века Михаилу Ефимовичу Губонину. Мы пришли к нему уже много знающими, верующими людьми, но открыли для себя сокровище знаний. У него была масса фотографий и документов, связанных с новомучениками. Мы оказались в центре этой работы. С ним мы были в тесном контакте с 1961 года. Так что когда мы ехали на Соловки в 1964 году, то знали, что они политы кровью новомучеников.

— Что такое для России Соловки?

— Соловки — это символ мучений за веру и гонения на Церковь и народ. Символично, что древний монастырь, святое намоленное место стало местом мучений. Так бывало и в древности. Древние мученики конец своей земной жизни часто обретали в храмах, монастырях во время службы. Мы думаем об осквернении наших храмов, а на самом деле они украшены мученическим подвигом, очищены кровью. Соловки — это особенное святое место. Алтарь для России.

— Как Вы считаете, для молодежи важны такие места как Соловки?

— Очень важны, поэтому я своих детей повез прежде всего туда. И на них Соловки оказали очень большое воздействие. Всем людям необходимо там побывать. Хотелось бы, чтобы там сохранилось побольше. Современная цивилизация и туризм искажают образ Соловков. Очень важно сохранить не только монастырь и живую монашескую жизнь, но и следы страшного времени гонений.

— Что Вы могли бы пожелать соловецким жителям?

— Человек устроен так, что ко всему привыкает. И когда постоянно живешь в святом месте, оно часто из-за повседневного быта и работы перестает восприниматься должным образом. То, что видно издалека, то, что чувствуешь, когда приезжаешь на остров впервые, местные жители могут уже и не ощущать. Мне хотелось бы пожелать соловецким жителям чаще задумываться о том, где они живут, приобщаться духу монашеского и мученического подвига. Они должны чувствовать святыню этого места.

Беседовала Ольга Федотова

Версия для печати