Альманах «Соловецкое море». № 6. 2007 г.

Владимир Скопин

ФИЛИППОВСКИЕ ПУСТЫНЬ И ЧАСОВНЯ НА СОЛОВКАХ

Личность св. Филиппа, необыкновенно возвеличившего своими деяниями Соловецкую обитель, отстроившего её заново в камне и мученически погибшего в годы опричного террора, не могла не сохраняться в памяти соловецкой братии. Подтверждением тому служат многочисленные иконы с изображением святого, богатая агиографическая и гимнографическая традиция. Помимо того, на Соловках его имени посвящено несколько мемориальных мест, обозначенных различного рода постройками. Здесь и скромные остатки древней Филипповской (или Иисусовой) пустыни в двух километрах от монастыря — место его молитвенного уединения, и расположенные к северу от монастыря на морском берегу Филлиповские садки, — водоёмы для сохранения свежей рыбы. Близ обители напоминают о святителе Филипповская часовня XIX в., построенная на месте прощания братии с его мощами при их перенесении в Москву в XVII в., и недавно сгоревший жилой Филипповский (или Дрововозный) корпус 1838 г. — память об устройстве им на острове коровьего двора. Внутри обители до конца XVIII столетия стояла построенная в 1688 г. скромная больничная церковь Филиппа Митрополита, а сейчас высится пришедший ей на смену монументальный храм, возведённый в 1798 г. Особым почитанием пользовалось и гробница святого внутри монастыря.

Данная статья посвящена двум памятным местам: Филипповской пустыни и часовне на морском берегу. Время настолько сильно изменило эти места, что нынешнему паломнику трудно углядеть в них исторические реалии, связанные со святым. Поздние, малодостоверные предания частично изменили изначальный смысл связанных с ними деяний.

* * *

Начнем с Филипповской пустыни. Сейчас это возвышенное место, находящееся в пределах видимости от монастыря, отгорожено взлетной полосой аэродрома. Ею же стеснено древнее Игуменское озеро, на берегу которого пустынь расположена. От старых зданий сохранился лишь перестроенный каменный одноэтажный жилой корпус середины XIX столетия, дающий крайне неполное представление о комплексе строений, некогда существовавших тут. Исторические сведения о пустыни крайне ограничены. В литературных источниках о ней впервые упоминает в своём известном и весьма достоверном труде архимандрит Досифей: «От монастыря к востоку в 2,5 верстах пустыня, называемая Иисусовою, с часовней во имя св. Филиппа Митрополита Московского; там же построены деревянные келлии. Сюда Святый Филипп, бывши игуменом Соловецким, уединялся повременно для безмолвной молитвы и богомыслия; место сие и ныне с благоговением посещают многие приезжающие на Соловки богомольцы. Один или двое из монашествующих проживают здесь всегда на безмолвии»¹.

Эти сведения дополняет в своей книге архимандрит Мелетий, указывая, что «в 1856 году на расстоянии 28 аршин от этой часовенки, построена деревянная на фундаменте из дикого камня крестообразно церковь во имя Живоначального источника. Внутри храма посредине церкви находится св. кладезь, вода из коего верующим подает исцеление. По входе во храм направо на доске подпись следующего содержания: “Святитель Филипп, будучи игуменом Соловецким, любил удаляться сюда по временам на молитву; незадолго перед тем, как он имел быть избран в Митрополита всероссийского на молитве явился к нему Иисус Христос в терновом венце в оковах. Униженный, обагренный кровию с ранами на теле, в таком виде, как он после поруганий и биений перед судилищем Пилата, введен был в темницу; на месте этого явления брызнули из земли струи чистой ключевой воды. В память этого чудесного прославленного явления, бывшего на сем месте в 1565 году, Св. Филипп поставил здесь часовню. Устроил из дерева и изображение Иисуса Христа, в подобии им виденном, и где вода брызнула из земли, там ископал колодезь, оставил здесь и камень, который был ему возглавием и заповедал хранить. Устроенное Св. Филиппом поддерживаемо было настоятелями свято 300 лет“. Под оной доской камень с надписью: “Сие возглавие святителя Филиппа“. С левой стороны, расстоянием от церкви к западу на 15 арш., колокольня на 4-х деревянных столбах; на ней 6 колоколов. Против нея — в симметрию, по правую сторону стоит такая же подобная колокольне, беседка для отдохновения богомольцев. Тут же построен каменный одноэтажный корпус с кельями для настоятелей и братии, живущей во время лета для богослужения. Тут же неподалёку — на горе построена 8-гранная часовня из коей прекрасный вид на Соловецкую обитель и море с островами»². Общий вид на Филипповскую пустынь этого времени отражён на фотографии Якова Лейцингера, сделанной до 1888 г. (илл. 1).

Сведения Мелетия в несколько сокращённом виде приведены в «Истории первоклассного старвопигиального Соловецкого монастыря» 1899 г.³ В этом издании приведены и две фотографии Я. Лейцингера с изображением описанных выше церкви с двумя симметрично поставленными колокольней и беседкой, и резного изображения Спасителя из интерьера церкви Живоначального источника (илл. 2, 3). Таким образом, история пустыни хорошо документирована и представлена в литературных и иконографических источниках, только начиная с XIX в.

Что касается древней истории пустыни, то она освещена источниками крайне мало. Известны и изучены многочисленные описи скитов и часовен, расположенных в различных местах Соловецкого архипелага на протяжении XVII–XVIII вв. Однако, (возможно, из-за пустыннического назначения местности) Филипповская пустынь встретилась нам в подобных источниках лишь дважды. В одном неизданном летописце, относящемся к концу XVIII в., при перечислении имеющихся деревянных часовен в 1758 г., читаем: «Десятая [часовня]. Близ вараки, где кирпич делают, от монастыря за две версты, называемое Игуменское озеро, тут на горе неподалёку часовня и колодезь, где вышеписанный Филипп игумен отходя от обители временно ради уединения и молитвы пребывание имел»⁴. Здесь, как ни странно, расположение часовни связано с кирпичным заводом, находящимся более чем в версте от неё. Другой раз часовня указана в общем описании монастыря при секуляризации церковных земель в 1765 г., когда она также показана деревянной «в отхожей пустыне святителя Филиппа Митрополита»⁵. Обратим внимание, что в этих упоминаниях часовня не имеет специального посвящения, и в них не идет речь ни о колодце, ни о скульптуре Спасителя, ни о подглавии, якобы появившихся при св. Филиппе. И хотя во многих других более древних описях строений и имущества монастыря эта часовня не описана, очевидно, что существовала давняя традиция сохранения памяти о месте уединения славного своими деяниями игумена. Заметим, что на известной карте Соловецких островов 1800 г. часовня показана в виде прямоугольного сруба с вальмовой кровлей и с главой в завершении, без других строений, что свидетельствует об уединённом существовании её на памятном месте (илл. 4)⁶.

Теперь продолжим наши наблюдения за судьбой пустыни в XIX в. Обнаруженные нами письменные источники из Российского государственного исторического архива (РГИА), а также подробное описание пустыни из описи 1866 г., хранящейся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) дают возможность дополнить известные нам из литературных источников сведения, конкретизировать облик пустыни к середине XIX столетия.

В рапорте настоятеля Соловецкого монастыря Илария «о произведённых в 1839 году новых строениях и починках» в монастыре читаем: «В Филипповской пустыни, вместо ветхой деревянной часовни, построена новая крестообразно, длинною 7 сажень, шириною 4 сажени, обшитая тёсом, при ней три крыльца с перилами и болясами точёными, трое дверей наружные филёнчатые, а внутренние стеклянныя, кумпол покрыт чешуёю и выкрашен зеленою масляною краскою, крест и шар вызолочены червонным золотом, и внутри и понаружи окрашена белилами и другими по приличию красками, кельи и часовня имеющиеся обиты новым тёсом»⁷.

Следует отметить, что игумен Иларий, переведённый в монастырь в 1836 г., а до того бывший архимандритом в Александро-Невской Лавре, в течение шести лет правления на Соловках возвёл несколько интересных сооружений. Именно при нем в 1837 г. был отстроен по проекту талантливого столичного архитектора Аполлона Федосьевича Щедрина каменный двухэтажный дом для помещения военной команды. Возможно, этому архитектору было поручено и строительство новой часовни, профессионально исполненной в духе позднего классицизма. Следует полагать, что хранящая память о Филиппе, старая ветхая часовня не была уничтожена, а лишь перенесена на другое место, правее от построенного комплекса. Именно её архаическое изображение мы видим на известной гравюре с монахом (илл. 5).

Труды Илария в пустыни были оценены архимандритом Александром, управлявшим монастырем с 1853 г. и принявшим на себя тяжесть руководства по защите обители от нападения английской эскадры в 1854 г. Вслед за этим он прославил монастырь многочисленными постройками, запечатлевшими для потомков его доблестную миссию. Но знаменательно, что на Филлиповскую пустынь он обратил внимание ещё до триумфального строительства, предпринятого им на островах после обороны 1854 г.

17 октября 1853 г. он с братией обращается в Святейший правительствующий Синод с доношением: «При обозрении мною, настоятелем, всех храмов монастырских и часовен обратил я внимание на часовню в 2 верстах от монастыря, на месте отлично-прекрасном, пустынном, по временам для совершения подвигов иноческих являлся Святитель Филипп Митрополит московский, будучи игуменом Соловецким, с коего времени постоянно существовала небольшая часовенка, хранившая в себе памятники времени святителя Филиппа, колодезь им исполненный, возглавие из камня, крест каменный и икона Божией Матери, название коей неизвестно. На месте часовни ветхой, маленькой вновь построена совершенная церковь покойным архимандритом Иларием деревянная с отличным иконостасом, царскими вратами, южными и северными дверми с олтарём довольно просторным, и архимандрит Иларий думал церковь освятить во имя святителя Филиппа или другого святого»⁸.

Далее он сообщает, что приезжающие в монастырь богомольцы «с усердием» посещают эту часовню, называя её церковью Иисуса, сидящего в темнице (из-за находившегося в ней резного образа страдающего Спасителя), пьют воду из колодца и забирают её с собой. Желая сохранить навсегда «эту святыню, отрадную для русского сердца, и подвиги самого основателя», игумен Александр просит Синод о дозволении обратить часовню в церковь Живоносного источника. Разрешение Синода последовало, и уже в отчёте о постройках, совершённых в 1854 г. (видимо, ещё до бомбежки монастыря в июле 1854 г.), архимандрит сообщает, что «у часовни, назначенной к обращению в церковь во имя Живоначального источника, сделана колокольня на деревянных столбах с крышею выкрашенной масляною краской. А вокруг церкви и братских келий устроена ограда на 120-ти саженях о 60-ти деревянных столбах с решетником в них, а на столбах имеются крышечки с точёными вазами и всё выкрашено масляною краской»⁹.

Однако наступившие скоро тревожные события военного времени помешали освящению церкви. Только 15 сентября 1856 г. архимандрит Александр сообщает в Синод, что «между тем в течение двух лет она приведена была в отличный красивый вид, как самое строение наружное и внутреннее, так и в писание новых икон в иконостасах и вся церковь внутри выкрашена»¹⁰. Незадолго до этого в августе месяце произошло освящение храма в честь иконы Пресвятой Богородицы «Живоносный источник». Освящение сопровождалось крестным ходом при большом стечении братии и богомольцев, «коему радостному торжеству и самая суровая погода переменилась и утешила нас отменно ясным тихим и тёплым днём».

Таким образом, в этом послании архимандрит одним из первых приводит развёрнутое предание (позже ставшее обязательным при описаниях пустыни), давшее название пустыни и свидетельствующее о том, что за год до избрания Филиппа в митрополиты ему явился Иисус Христос в терновом венце, в оковах, так, как он предстал перед судом Пилата.

Суммируя вышесказанное, заметим, что о самом раннем упоминании видения Спасителя Филиппу косвенно свидетельствует архимандрит Досифей, называя пустынь «Иисусовой». Но он в отличие от Александра не указывает, что на месте этого явления из земли брызнули струи чистой ключевой воды, и что над ним игумен Филипп ископал колодец и поставил часовню. Не пишет Досифей и о вырезанном из дерева изображении Иисуса Христа, сидящего в темнице. Кроме того, Александр впервые сообщает, что, расставаясь с обителью, Филипп якобы заповедовал хранить всё устроенное им и оставил в часовне камень, служивший ему возглавием (подушкой) во время отдыха. Следуя преданиям, по указу Александра в обновлённом храме были устроены на специальных досках надписи, посвящённые этим событиям. Впоследствии их использовал в своём сочинении Мелетий и приводили в воспоминаниях другие посетители пустыни. Очевидно, что достройка пустыни происходила уже на волне патриотического воодушевления и прославления подвига обители при героическом отражении английской бомбардировки. Александр осуществлял целую программу по увековечиванию на Соловках памяти о различных исторических событиях. Кроме всего прочего, восстанавливаются или строятся заново комплексы в Савватиеве, на Секирной горе, в Макарьевой пустыни. При Александре более представительный вид приобрела и Филипповская пустынь, были литературно оформлены предания о ее истории.

Пока трудно сказать, к какому времени относятся предания, связанные с видением Филиппа в пустыни и его созидательной деятельностью в ней. В житиях святого, начавших записываться с конца XVI в. и обретших литературную форму в 20–30 гг. XVII в., об этих событиях ничего не сказано¹¹. В них лишь говорится о том, что ещё в период своего поставления на игуменство «блаженный… Филипп, един единому уединитися возжделе, древняго (своего) селения посещения сотвори, в пустыню отходит, яко любовен, безмолвия любя, в монастырь убо приходя, егда хотящее комкати Тела и Крови Христа, Бога нашего»¹². Возможно, именно эту пустыню, откуда можно было видеть монастырь, посещал Филипп и в более позднее время. Ничего не сообщает о видениях в пустыни и Соловецкий патерик, чуткий к пересказу чудес и сказаний¹³.

Столь же неоднозначен вопрос о реликвиях, хранившихся в пустыни. Иконография скульптуры Спасителя, сидящего в темнице в терновом венце, пришла в Россию из Польши в позднее время и получила распространение лишь в XIX столетии. Если судить по стилистическим (композиции, приглаженной академичной резьбе, покраске) и прочим формальным и образным признакам, скульптура была исполнена в середине XIX в. специально для установки в возобновлённой церкви. Она не могла быть и повторением древнего образа, исполненного когда-то самим Филиппом. Русская средневековая резьба имела совершенно другой стиль. Поэтому можно предположить, что легенда о древней скульптуре возникла, видимо, значительно позже. В описи 1866 г. о скульптуре сказано: «Темница столярной работы вышиною 42, длиною 17,5, шириною 22 вершка, окрашена масляными красками и местами позолочена, в ней резной из дерева образ Спасителя в терновом венце сидящего в оковах, раскрашен масляными красками»¹⁴. Подобных изображений, относящихся к XIX в., в российских церквях было множество.

Более поздней иллюстрацией далеко не древнего предания можно считать и подглавие митрополита Филиппа. Оно представляет собой продолговатый овальный блок из серого гранита размером 44х14х8 см. На лицевой стороне камня вырезана надпись уставом «СИЕ ВОЗГЛАВИЕ С[вя]ТИТЕЛЯ ФИЛИППА» с остатками в ней жёлтой краски¹⁵. Несомненно, что на гладкую поверхность камня надпись была нанесена уже после того, как Филипп стал считаться святителем, возможно, — в том же XIX столетии в ходе благоустройства Филипповой пустыни. В многочисленных описях монастыря до середины XIX в. его упоминание нам ни разу не встретилось. Только в Главной церковной и ризничной описи Соловецкого монастыря 1866 г. в главе, посвящённой древностям, не принадлежавшим богослужению, под № 1095 читаем: «Возглавие святителя Филиппа из дикого камня тёмного цвета, длиною 9,75; шириною 3 и вышиною 1 вершок»¹⁶. Его размеры почти полностью совпадают с камнем, хранящимся сейчас в фондах музея-заповедника в Коломенском. Он прибыл в музей в составе коллекции соловецких художественных ценностей и реликвий в 1923 г. Известно также, что в конце XIX – начале XX в. подглавие находилось уже не в ризнице, а в самой пустыни. Об этом, например, свидетельствовал в 1889 году П.Ф. Фёдоров, указывая, что камень весом около пуда лежал на столике и что в простом народе укоренилась вера, что этот камень обладает целебной силой против головных болей, для чего нужно было с верой и молитвой, держа его на голове, обнести вокруг храма. В 1904 г. отполированный камень-подглавие лежал при входе в храм¹⁷. Вопрос усложняется и тем, что сейчас в Соловецком монастыре хранится ещё одно подглавие, по размерам близкое к вышеописанному, но с выбитым на лицевой стороне рельефным изображением лица (илл. 6)¹⁸. Судя по экспрессивности исполнения, следует полагать, что это изображение весьма позднего времени. Легко догадаться, что в этом несколько ремесленно исполненном рельефе мастер изобразил лицо святителя Филиппа, придав ему выражение страдания.

К легендарным сведениям допустимо отнести и устройство Филиппом колодца и часовни на месте чуда. Строительство часовен вне монастыря известно с середины XVII столетия. Они ставились в местах, связанных с памятью соловецких святых — Савватия, Зосимы (на месте их первоначального прибытия на Соловки) и Филиппа (на месте отправления его мощей в Москву), но, главным образом, на удалённых промыслах, где монахи и служители, лишенные храма, могли бы молиться. К началу XVIII в. вне монастыря располагалось всего пять деревянных часовен. К середине XVIII в. их число возросло почти вдвое. Как правило, часовни, посвящённые святым, имели внутри колодцы, что было связано с паломничеством к ним, и необходимостью иметь источник святой воды, которую пили и увозили с собой на материк. В часовне Филипповской пустыни, известной лишь с середины XVIII в. (её нет, например, в описях 1678, 1705 и 1722 гг.), колодец был вырыт, возможно, с той же целью.

Вернёмся теперь к несуществующим сейчас постройкам пустыни. Наиболее полно они описаны в Главной церковно-ризничной описи 1866 г. О церкви записано, что она «деревянная на фундаменте из дикого камня, крестообразная, на ней кровля на восемь скатов, покрыта тесом [позже заменённым железом. — В.С.] и окрашена красною краскою на масле; над нею купол восьмиугольный, с круглым фонарём и одною главою, покрыты листовым железом и окрашены медянкою, внутри купол поддерживается двумя деревянными колоннами. На главе крест деревянный восьмиконечный, окрашен жёлтою краскою на масле»¹⁹. В дальнейшем даются размеры храма, указывается, что стены внутри оштукатурены и покрыты клеевыми красками, в куполе написано «Видение св. Иоанном Богословом семи светильников», а снаружи стены обшиты тёсом и окрашены маслом (видимо, — «под кирпич» для большей монументальности). На фронтонах снаружи были написаны изображения Саваофа, Богородицы, Спасителя и св. Филиппа. В церковь вели три входа с крыльцами, колоннами и перилами. Перед амвоном находился обложенный валуном колодец. Предалтарный иконостас был столярной работы, трёхъярусный, окрашенный масляной краской с вызолоченными полуколоннами и решётчатыми Царскими вратами. Как обычно, справа от царских врат находилась икона Спасителя в рост и местный образ Пресвятой Богородицы «Живоносный источник». Рядом с ними и располагалась скульптура со Спасителем в терновом венце. Все иконы были «живописного художества», то есть исполнены в свойственной для этого времени академической манере²⁰. В архиве обнаружены чертежи фасада и разреза храма, исполненные неизвестным нам архитектором и дающие представление о первоначальном облике храма (илл. 7)²¹.

В той же описи 1866 г. говорится о колокольне, устроенной на западной стороне в 15 аршинах от церкви на четырёх деревянных столбах с покрытой тесом кровлей. На ней висело пять медных колоколов.

Ещё отмечена бревенчатая часовня на расстоянии 28 аршин от церкви к югу. Длиной и шириной внутри она была всего по четыре аршина и перекрыта тёсом. В ней в деревянных киотах стояли три иконы. Как указывалось выше, эту часовню, неоднократно до того возобновлявшуюся, перенесли сюда, по всей видимости, при возведении на её месте новой церкви.

В подробной описи 1866 г. ничего не говорится о поставленной симметрично колокольне аналогичной ей по форме беседке с воздвигнутым в ней поклонным крестом и о восьмигранной часовне на возвышении, от которой, согласно свидетельству Мелетия, открывался вид на монастырь, и каменном жилом корпусе. Они, конечно, дополняли поэтичный облик пустыни. Возможно, что эти строения при пустыни были поставлены в более позднее время, но, как следует из фотографии, до 1880 г.

Бывшие сооружения пустыни, несомненно, были украшением архипелага. Возведенные преимущественно в середине XIX столетия в память великого преобразователя монастыря и бесстрашного митрополита они стали одним из популярнейших мест посещения паломниками.

Во времена лагеря на месте пустыни и соседней территории был устроен пушной заповедник для разведения гаги, ондатры, лисы, соболя. Церковные постройки вскоре были разрушены. В описи Соловецких памятников 1934 г. перечисляются только «Часовня во имя св. Филиппа: в 2 км. от кремля по дороге на Муксалму, в “Иисусовой“, или Филипповой, пустыне; сруб из неотёсанных брёвен 5х3 м, высота 2,5 м. Часовня «над погребом»: севернее предыдущей, на гребне хребта; восьмигранное строение из брусьев, рубленных в шип; построена в 1856 г. Братский корпус: там же; одноэтажное здание со стенами частью из камня, частью из брёвен; построено в 1856 г.»²². Не всем датам в этой цитате можно доверять.

Некоторое представлении о пустыне в начале XX в. даёт выполненная недавно реконструкция ее облика (илл. 8)²³.

Памятники Филипповской пустыни заслуживают воссоздания. Для этого существует достаточно иконографических и письменных источников. К этому взывает память о великом подвижнике и его духовном подвиге.

* * *

3 июня 1652 года по совету митрополита Новгородского Никона из Соловецкого монастыря в Москву были торжественно перенесены мощи св. Филиппа. Подвиги этого бесстрашного, благородного и мудрого пастыря, трагически погибшего от произвола Ивана IV, были настолько велики, что уже в XVII в. ему посвящались храмы и часовни. Одна из первых часовен была поставлена на Соловецком острове, примерно в 300 м к северо-западу от монастыря, на берегу небольшого и постепенно обмелевшего залива — на том месте, откуда торжественно отправлялись на материк его святые мощи. Случилось это, видимо, вскоре после самого события. Сейчас там находится возведенная в середине XIX столетия каменная восьмигранная часовня.

Обнаруженные в архивах письменные и иконографические источники дают некоторое представление как о древнем облике первых деревянных часовен (их тут было когда-то две рядом), так и первоначальном виде сменившей их каменной.

Первое графическое изображение деревянной Филипповской часовни мы видим на гравюре Соловецкого монастыря, выполненной В. Андреевым в 1699 г. (илл. 9). Тогда она представляла собой прямоугольный в плане сруб, перекрытый высоким четырехгранным шатром с барабаном, главкой и крестом, с характерными полицами и повалом в основании кровли — признаками древнего народного зодчества. Описание часовни 1705 г. уточняет ее облик, указывая, что она «древянная забрана тесом, на ней шатер обит тесом с открышкою, а шия и глава обита чешуею древянною. На главе крест осьмиконечной древянной большой, на нем распятие Господне резное и писано краски»²⁴. Рядом с этой часовней стояла и другая, четырёхугольная, покрытая на два ската. В ней был вырыт колодец, создание которого монастырское предание приписывало св. Филиппу.

Опись часовен монастыря 1759 г. свидетельствует уже об одной часовне, «что на колотце… крест, глава и кровля, потолок, стены и дверь и мост всё деревянное… Среди часовен колодезь обрубной деревянной, на нём крышка с крушками и петлями железными. В стенах 3 окошка, в них окончины слюдяные»²⁵.

В середине XIX столетия эта часовня была заменена на каменную, восьмигранную, похожую на построенные в это же время Петровскую, «Чуда над просфорою» и Предтеченскую часовни. Важные сведения о Филипповской часовне дает Главная церковная и ризничная опись Соловецкого монастыря 1866 г., составленная вскоре после постройки новой каменной часовни: «Филипповская. Во имя Филиппа, каменная построена на северо-западной стороне, расстоянием от монастыря в одной четверти версты, в память провождения и отправления с сего места св. мощей Святителя Филиппа в царствующий град Москву. Осьмиугольная с круглым фонарем (деревянным), внутри оштукатурена, на ней — крест деревянный осьмиконечный, окрашен желтою краскою. Крыша и глава покрыты железом и окрашены масляными красками, крыша — зеленою, а глава желтою. Входные двери с западной стороны деревянныя, створчатыя, окрашены масляною краскою. Над ними снаружи икона Святителя Филиппа, длиною 7 вершков в раме деревянной, за стеклом. Окон внизу четыре, в фонаре четыре, и над дверью одно полукруглое, во всех рамы деревянныя, крашеныя, со стеклами. Пол настлан белою каменною плитою, внутри ея мерою 8,25 аршин. На восточной стороне: 1) Иконостас столярной работы, с двумя колоннами и четырьмя полуколоннами, окрашен лаковыми красками и местами позолочен, в нем иконы: 2) Распятия с предстоящими Пресв. Богородицею и Иоанном Богословом, длиною 62, шириною 38 вершков, 3) Святителя Филиппа, преподобных Зосимы, Савватия, Германа, Иринарха и Елеазара и великомученницы Варвары, вокруг с житием их длиною 62, шириною 38 вершков, 4) Семи Святителей Российских Михаила, Петра, Алексия, Ионы, Ионы, Димитрия и Митрофана, вокруг с житием их, длиною 62, шириною 38 вершков. 5) Над распятием икона полукруглая Триипостасного Божества. Над иконостасом в трех клеймах деревянных, золоченых, иконы: 1) Воскресения Хритова, 2) Пресвятыя Богородицы, 3) Апостола Иоанна Богослова. Посреди часовни колодезь, который внутри и снаружи обшит тесом и раскрашен масляными красками, вышиною от полу 18,5, внутри длиною и шириною по 12 вершков»²⁶.

Последние сведения о часовне мы имеем от 1899 г.: «Филипповская каменная на первой версте, с тремя большими крестами при ней, построена в память перенесения мощей св. Филиппа из Соловецкой обители в Москву на том месте, на котором св. мощи приняты были на приуготовленное для них судно»²⁷. Послереволюционное небрежение ко многим культовым зданиям на Соловках коснулось и Филипповской часовни, которая постепенно ветшала.

В конце 1980-х гг. началось возрождение духовной жизни на Соловках, а в июле 1989 г. после ремонтных работ состоялось освящение часовни во имя Святителя Филиппа — первого молитвенного здания восстанавливаемой обители. Однако вскоре, уже в 1990 г., с открытием Соловецкого монастыря, церковные службы стали производиться непосредственно в стенах монастыря, а в маловместительной часовне прекратились.

Научная реставрация часовни как памятника архитектуры была начата в 2002 г., были осуществлены исследовательские и обмерные работы, составлен проект реставрации (арх. В.В. Сошин). В дальнейшие годы архитектурный облик часовни, близкий к первоначальному, был воссоздан. Восстановление утраченного интерьера — дело будущего.

1 Досифей (Немчинов), архимандрит. Географическое, историческое и статистическое описание старопигиального первоклассного Соловецкого монастыря. М., 1836. Т. 1. С. 263.

2 Мелетий, архимандрит. Историческое описание ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря. М., 1881. С. 93.

3 История первоклассного ставропигиального Соловецкого монастыря. СПб., 1899. С. 197.

4 Библиотека Академии Наук (БАН). Арханг. Д. 507. Л. 63об. – 64.

5 РГАДА. Ф. 1201. Оп. 2. Д. 826. Л. 31.

6 План островов, принадлежащихСоловецкому монастырю с видом монастыря и скитов с птичьего полета // Из атласа Д.А. Ровинского «Русские народные картинки» (СПб., 1893.Т. IV. 21 /211/).

7 РГИА. Ф. 796. Оп. 120. Д. 1503. Л. 2–2об.

8 РГИА. Ф. 796. Оп. 134. Д. 2049. Л. 1.

9 Там же. Оп. 135. Д. 2289. Л. 2.

10 Там же. Д. 2049. Л. 4.

11 Российская национальная библиотека (РНБ). Сол. 967/1077; РГБ. Ф. 304. №694; РГБ. Собр. Ундольского. Ф. 310, №380; Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия. СПб., 2004.

12 Российская государственная библиотека (РГБ). Троицкое собрание. Ф. 304, № 694. Л. 45.

13 Впервые Патерик был издан анонимно в Санкт-Петрбурге в 1873 году, позже неоднократно переиздавался. Сейчас наиболее доступно московское издание 1991 г. (см. по нему с. 44–66).

14 РГАДА. Ф. 1183. Оп. 4. Д. 406 Л. 226.

15 В настоящее время этот камень хранится в фондах белого камня Музея-заповедника Коломенское.

16 РГАДА. Ф. 1183. Оп. 4. Д. 405. Л. 257.

17 П.Ф. Фёдоров. Соловки. Архангельск, 2003. С. 74; Е. Мещорский. Соловки. Страницы из дневника поломника. СПб., 1904. С. 16–17.

18 Это подглавие также было вывезено с Соловков в 1920-е гг. и хранилось в фондах музея-заповедника Коломенское, в недавнее время было передано в ризницу Святейшего Патриарха, а оттуда — в Соловецкий монастырь.

19 РГАДА. Ф. 1183. Оп. 4. Д. 406. Л. 221.

20 Там же. Л. 221об.–229об.

21 РГИА. Ф. 796. Оп. 134. Д. 2049. Л. 6–7.

22 А.А. Куратов. Соловецкие памятники (описания А.А. Евневича и П.К. Казаринова, 1934 г.) / Проблемы изучения историко-культурной среды Арктики. М., 1990. С. 314.

23 Соловецкие острова. Духовное, культурное и природное наследие. М., 2006 . С. 363.

24 Отдел рукописных и графических фондов Государственного историко-культурного музея-заповедника «Московский Кремль» (ОРПГФ ГИКМЗ «МК»). Ф. Соловецкого монастыря. Д. 1240. Л. 334.

25 РГАДА. Ф. 1201. Оп. 2. Д. 728. Л. 7.

26 РГАДА. Ф. 1183. Оп. 4. Д. 406. Л. 261об.–263.

27 История первоклассного ставропигиального Соловецкого монастыря. С. 199.

Скопин Владимир Владимирович
Родился в 1942 г. в Москве. Окончил исторический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова. Главный искусствовед Центральных научно-реставрационных проектных мастерских Министерства культуры РФ.

Версия для печати