Альманах «Соловецкое море». № 6. 2007 г.

Александр Мельник

В Древней Руси гробница святого и окружающее ее пространство получали особое оформление. Всю совокупность элементов такого оформления можно назвать «надгробным комплексом». Важно, что такие комплексы зримо выражали характер почитания подвижников благочестия. Настоящая работа посвящена пока еще не изученным надгробным комплексам, существовавшим в XVII в. у гробниц св. Филиппа, митрополита Московского (1507–1569). Работа построена на сопоставлении данных письменных источников и немногих сохранившихся элементов названных комплексов.

Предварительно следует напомнить, что гробницей в указанную эпоху называли и раку с мощами святого, и надгробие над могилой святого, и специальную постройку, в которой находилось место его упокоения.

Как известно, в 1591 или в 1592 г.¹ останки Филиппа были перевезены из Тверского Отроча монастыря в Соловецкий монастырь и захоронены в особом помещении под папертью придела свв. Зосимы и Савватия Спасо-Преображенского собора. Вскоре, то есть в конце XVI в., создается житие святителя². Это косвенно свидетельствует о том, что в Соловецкой обители уже в конце XVI в. стало складываться почитание Филиппа как местночтимого святого.

В описи Соловецкого монастыря 1632 г. впервые было зафиксировано оформление места его упокоения, находившегося в помещении под упомянутой папертью, которое тогда называли гробницей. Чтобы с максимально возможной полнотой представить, из чего состояло данное оформление, приведем полностью его описание в указанном источнике:

«Да во гробнице у преосвященнаго митрополита Филиппа над гробом его образ Пречистые Богородицы Одегитрие болшой, шти пядной. По сторонам Зосима и Саватей чюдотворцы на красках в киоте, а под ними пелена крашенинная. Да образ Пречистые Богородицы на престоле, Филипп митрополит в молении, на краске, в киоте, а под ним пелена бархательна.

Да деисус в одиннатцатере невелик, в киоте, на красках.

Да на гробнице образ пядница на золоте Филип митрополит, а во облаце Спас.

А на гробнице покров мухоярной, опушен крашениною.

Да над гробом паникадило медное о четырех шанданех, а под ним яблоко древяное золочено, а кисть шелк черн»³.

В этом надгробном комплексе можно выделить элементы, восходящие к общерусской традиции оформления мест упокоения святых в XVI — начале XVII в., иначе говоря, — типичные для своего времени. К таким элементам относятся некий «гроб», то есть, очевидно, дощатое⁴ надгробие над могилой святого, покров, светильник в виде паникадила, иконы Иисуса Христа, Богоматери, митрополита Филиппа и деисусный чин⁵.

Своеобразной же чертой данного комплекса являлось то, что в нем присутствовали образа соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия. Поэтому всякий оказавшийся у гробницы святителя неизбежно вспоминал и об этих широко чтимых местных подвижниках. Тем самым у людей того времени вырабатывалось представление о некоей общности этих трех святых. Возможно, именно так зарождалась идея создания «Соловецкого патерика»⁶.

Важно отметить, что в приведенном выше описании имеется первое известное свидетельство об иконах Филиппа. На одной из них он был изображен в молении перед Богоматерью на престоле. Сходным образом перед Богоматерью на троне во второй половине XVI — начале XVII в. часто изображали новгородских святителей Никиту и Иоанна⁷. Очевидно, идея представить св. Филиппа именно перед Богоматерью на престоле заимствована у таких икон, которые выражали моление или заступничество святых за людей перед Богоматерью и Богом. С особенной же остротой это должно было восприниматься у гробницы святого. Потому-то икона Филиппа в молении перед Богородицей исполняла важную роль надгробного образа.

В целом, описанный комплекс напоминает убранство мест упокоения преп. Зосимы и Савватия в Соловецком монастыре первой половины XVI в.⁸ Еще более тот же комплекс схож с соответствующим комплексом у гробницы преп. Германа, зафиксированном упомянутой описью 1632 г.⁹ Значит, в обители существовало устойчивое представление о том, что и как следует помещать у раки святого. Однако это не приводило к полной унификации оформления разных надгробных комплексов.

Встает вопрос: когда возникло рассмотренное выше убранство гробницы св. Филиппа? Казалось бы, надежную информацию по данному вопросу можно почерпнуть из описей Соловецкого монастыря, составленных после захоронения в нем останков Филиппа митрополита. Однако ни в описи 1597 г.¹⁰, ни в описи 1604 г.¹¹, ни в описи 1613 г.¹² Соловецкой обители вообще ни одним словом не упомянуто о его гробнице. Если верить только этим источникам, то создание надгробного комплекса у могилы святителя следует датировать промежутком времени между составлением упомянутых описей 1613 и 1632 гг.

Выходит, власти монастыря, предприняв значительные усилия по перемещению останков Филиппа на Соловки и захоронив их здесь, надолго оставили его могилу без достойного оформления. Такое, конечно, возможно, но маловероятно. Логичнее предположить, что составители названных описей 1597, 1604 и 1613 гг. по каким-то причинам умалчивали о наличии в обители гробницы святителя и о ее убранстве. Однако полной уверенности в этом нет. Как видим, современный уровень знаний не позволяет прийти к однозначному решению поставленного выше вопроса. Может быть, в будущем ответить на него поможет детальное изучение начальной стадии истории почитания Филиппа митрополита. А мы обратимся к рассмотрению дальнейшей эволюции оформления гробницы святителя.

К 1640 г. — времени составления следующей описи Соловецкого монастыря — в составе интересующего нас надгробного комплекса практически ничего не изменилось¹³. Но та же опись отметила появление двух новых покровов, хранившихся отдельно от гробницы св. Филиппа:

«Да покров митрополита Филиппа, камка таусинная, а на нем крест шит серебром и золотом.

Да другой покров нов чюдотворца Филиппа, бархат мелкотравной, по вишневой земле белью, обложен отлас черной, а на нем крест шит золотом»¹⁴.

Надо полагать, эти покровы возлагались на надгробие святителя лишь в праздничные дни.

Важным моментом формирования надгробных комплексов следует считать появление в их составе лицевого покрова, то есть произведения с шитым изображением святого. По своей стоимости такой покров, очевидно, превосходил все остальные элементы убранства обычной гробницы. Поэтому создание лицевого покрова само по себе свидетельствовало о признании достаточно высокого статуса подвижника благочестия.

Впервые подобный покров св. Филиппа засвидетельствован описью Соловецкого монастыря 1645 г.: «Да покров чюдотворца Филиппа митрополита, образ шит золотом и серебром по вишневому отласу, около шит тропарь золотом»¹⁵. В предшествовавшей описи 1640 г. он еще не фигурирует¹⁶. Следовательно, его выполнили между 1640 и 1645 гг. Замечательно, что он дошел до нашего времени и хранится ныне в Государственном Русском музее (илл. 1). Исследователи разошлись во мнениях по вопросу о времени создания данного произведения. Л.Д.Лихачева отнесла его к 1590-м¹⁷, а Н.А. Маясова — к 1650-м гг.¹⁸ Как мы убедились, ни одну из этих версий документы не подтвердили. Вместе с тем они свидетельствуют, что это был первый лицевой покров на гробницу св. Филиппа. Все остальные лицевые покровы святителя, хранящиеся ныне в Музеях Московского Кремля, изготовлены в более позднее время¹⁹.

В 1646 г. произошло весьма значительное событие в истории почитания Филиппа митрополита. Его мощи, с санкции высших светских и церковных властей, были извлечены из земли и помещены в раку, которую установили в южной части пространства для молящихся Спасо-Преображенского собора, перед его иконостасом²⁰. Таким образом часть икон местного ряда последнего образовала вместе с этой ракой новый надгробный комплекс. Первая его фиксация имеется в описи Соловецкого монастыря 1668 г.:

«Да образ Филиппа митрополита, оклад басма, 2 венца да цата чеканные серебряные, золочены, а в них 3 вставки, один червец, а два зеленые, да ефимок золочен, пелена тафта червчата, обложена дорогами зелеными.

Да образа Зосимы и Саватия чюдотворцов стоящии, в деянии, с чюдесы, оклады резные, 2 венца чеканные серебряны, золочены, да привешено 2 креста воротные серебряные.

Да перед теми ж чюдотворцевыми образами рака Филиппа, митрополита Московского и всея Русии, чюдотворца, поволочена бархатом черным рытым. А в ней ковчежец серебрян невелик с ево чюдотворцовыми мощми.

На раке покров бархат же рытой, да икона пядница на золоте»²¹.

Сразу бросается в глаза то, что, как и в первом убранстве гробницы святителя, в данном надгробном комплексе вновь оказались объединенными иконы соловецких святых Филиппа, Зосимы и Савватия. В целом же новый надгробный комплекс явно не отличался развитостью и богатством. В частности, отделка раки св. Филиппа обыкновенным бархатом не шла ни в какое сравнение с роскошной серебряной облицовкой рак преп. Зосимы и Савватия, созданной около 1660 г.²²

Объясняется столь очевидное различие, очевидно, тем, что активно развивавшееся на Соловках почитание св. Филиппа было резко ослаблено перемещением его мощей в 1652 г. в Москву. В Соловецкой обители осталась лишь небольшая их часть, ковчежец с которой, согласно цитированному отрывку описи 1668 г., лежал в упомянутой раке святителя. Практически в том же виде рассматриваемый надгробный комплекс в соборе оставался во время составления описи 1676 г.²³

К 1692 г. вместо образов свв. Зосимы и Савватия у раки св. Филиппа рядом с его прежней иконой поместили три большие иконы свв. Бориса, Глеба и Симеона Столпника в особом киоте²⁴. Сходную ситуацию в данном случае зафиксировала опись 1694 г.²⁵ Появление рядом с образом Филиппа икон великих русских святых мучеников Бориса и Глеба не выглядит случайным. Ведь и Филипп принял мученическую кончину. Сопоставлением указанных икон авторы программы нового надгробного комплекса явно стремились подчеркнуть значение именно этого подвига святителя.

В 1695–1697 гг. прежний тябловый иконостас Преображенского собора был заменен новым резным. Очевидно, одновременно частично изменился и состав икон у раки святителя. Согласно описи 1711 г., на южном краю иконостаса находился «образ Филиппа, митрополита Московского, стоящей, на нем по полям и в средине оклад сребряной, басемной, у ипостаси два венца с цаты сребряные, чеканные, в венце три вставки, одна красная, а две зеленых, в гнездах, в привесе у того образа три панагии, одна сребряная, тощая, гладкая, золочена, а две понагии каменные, черные, резные, обложены сребром сканным, на одной понагии три жемчюжины, да на венце, а две на спнях, да крест аспидной, обложен сребром, на нем пять вставок жемчужных в гнездах, да в привесе, два зубка сребряных, да пол-ефимка, золочено ж»²⁶. Судя по описанию украшений, это та самая икона, которая фигурирует у раки святителя в описи 1668 г. (см. выше). Только к началу XVIII в. различных украшений, являвшихся, очевидно, подношениями богомольцев, стало больше. Очевидно, эта икона находилась в соборе у раки святителя до начала 1920 гг. (илл. 2). Та же опись отмечает четыре находившиеся над образом Филиппа небольшие, богато украшенные иконы — Богородицы «Казанской», Троицы, Софии Премудрости Божией и св. Николая Чудотворца. Тогда у южной стены собора перед названной иконой святителя стояла его рака с тем же ковчежцем, по-прежнему обитая черным бархатом. Как и раньше, на ней находился пядничный образ Филиппа Митрополита. На южной стене храма, «в завороте», над той же ракой располагался образ Николая Чудотворца, «стоящей в чюдесех», оформленный серебряным басменным окладом, серебряными венцом, цатою и другими подвесными украшениями. Перед иконами свв. Филиппа и Николая Чудотворца висела серебряная лампада. Рядом с последней иконой находился образ Софии Премудрости Божией в серебряном басменном окладе. «Над теми образы дватцать четыре иконы четырелистовые, да крест четвероконечной», украшенные серебряными басменными окладами²⁷. Названий этих небольших икон опись 1711 г. не приводит.

Конечно, наибольшей представительностью в описанном надгробном комплексе отличались иконы свв. Филиппа и Николая Чудотворца. Их близкое друг к другу расположение носило программный характер. Теперь Филипп митрополит сопоставлялся не с местными святыми Зосимой и Савватием и не с мучениками Борисом и Глебом, а с самым почитаемым вселенским святым, тоже святителем — Николаем Чудотворцем.

Показательно, что это не был единственный надгробный комплекс Филиппа митрополита в тогдашнем Соловецком монастыре. Оказывается, его старый надгробный комплекс под папертью придела Зосимы и Савватия, с надгробием, иконами и паникадилом, мало изменяясь, со времени составления описи 1632 г. продолжал существовать до конца XVII в.²⁸ Значит, в обители особо поклонялись первоначальному месту захоронения святителя. В этом проявилась одна из своеобразных черт его почитания на Соловках.

Наконец, следует напомнить еще об одном не менее значимом надгробном комплексе св. Филиппа. После того, как в 1652 г. его мощи были перевезены с Соловков в Москву, их поместили в раку, которую поставили в кремлевском Успенском соборе — у его южной стены, перед иконостасом. Как мы помним, почти в том же месте стояла рака с мощами святителя с 1646 г. в Соловецком Преображенском соборе. Надгробный комплекс св. Филиппа в упомянутом храме Кремля впервые зафиксирован описью 1701 г. Согласно этому источнику, рака с мощами святителя тогда была «деревянная, обложена серебром чеканным золоченым, на двух сторонах 4 круга серебряные, на них вычеканены слова книжные, летопись, а две стороны от стены и в ногах, и кровля сверху, и с исподи обито бархатом золотным по червчатой земле, края у верхние цки обложены серебром басемным золоченым, внутри гроба обито тем ж бархатом». На «чюдотворце», т.е. непосредственно на мощах, лежали два богатых покрова. С двух сторон раку огораживала решетка «медная кубчатая». У раки находилась серебряная лампада на «медном литом подсвешнике». Поясной надгробный образ святителя в богатом серебряном золоченом окладе располагался «в ногах» раки, то есть к востоку от нее. Выше — икона Троицы. Над ракой на южной стене был деисус — «образы Спасов да Богородичен да Иоанна Предтечи, главные, писаны на одной цке, оклад, поля серебряные золочены, венцы и оплечки и слова резные с чернью, местами золочены»²⁹.

Как видим, в Москве раку для мощей св. Филиппа оформили неизмеримо более богато, чем это было сделано с ее предшественницей на Соловках. В остальном же соловецкий надгробный комплекс святителя в конце XVII в. ничем не уступал описанному московскому, а по развитости и по своеобразию выраженных в нем идей даже превосходил этот последний. В самом деле, в столице у гробницы Филиппа помимо его образа установили лишь самые привычные для подобных случаев иконы (Троица, деисусный чин). На Соловках же в святительский надгробный комплекс даже тогда, когда он не был особенно развит (до конца XVII в.), кроме подобных икон включали и такие образа, которые явно актуализировали те или иные важные аспекты почитания Филиппа митрополита.

Итак, в России второй половины XVII в. одновременно существовало три надгробных комплекса св. Филиппа — явление весьма незаурядное для того времени. В столь большом их числе, а также, конечно, в их составе и эволюции наглядно выразились особенности истории и характера почитания святителя. В какой-то мере данные наблюдения, возможно, позволят приблизиться к пониманию специфики религиозности и менталитета той эпохи.

¹ Лобакова И.А. Два вида Колычевской редакции «Жития митрополита Филиппа» // Труды отдела древнерусской литературы. СПб., 2003. Вып. 53. С. 539.

² Латышева Г.Г. Публицистический очерк по истории опричнины // Вопросы истории и источниковедения отечественной истории. М., 1974. С. 44–45, 59–61; Лобакова И.А. Указ. соч. С. 539.

³ Архив Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук (Архив СПбИИ РАН). Кол. 2. Д. 137. Л. 83–83 об.

⁴ См.: Сапожникова О.С. Записка об обретении и перенесении мощей митрополита Филиппа (Колычева) // Книжные центры Древней Руси. Соловецкий монастырь. СПб., 2001. С. 441.

⁵ Ср.: Мельник А.Г. Гробница святого в пространстве русского храма XVI — начала XVII в. // Восточнохристианские реликвии / Ред.-сост. А.М. Лидов. М., 2003. С. 533–552.

⁶ Сходным образом общность соловецких святых Зосимы, Савватия и Германа была выражена в надгробном комплексе последнего. См. сноску № 9.

⁷ См.: Сорокатый В.М. Иконография Никиты и Иоанна Новгородских в XVI в. и взгляды Н.П. Кондакова на происхождение икон русских святых // Программа «Храм». Сборник материалов (ноябрь 1993 — июнь 1994). «Охраняется государством». III Российская научно-практическая конференция. СПб., 1994. Вып. 5. Ч. 2. С. 116.

⁸ Ср.: Мельник А.Г. Гробницы преподобных Зосимы и Савватия Соловецких XV–XVI вв. // Соловецкое море. Историко-литературный альманах. Архангельск – М., 2005. Вып. 4. С. 51–52.

⁹ «Да во гробнице преподобнаго старца Германа, над гробом его, образ Спасов Вседержитель, болшая пядница на празелени. Да образ Распятие Христово, на левкасе. Да образ пядница преподобный Герман во облаце Пречистая со Младенцом, на празелени. Да образ пядница на золоте, Пречистые Богородицы со Младенцем в молении чюдотворцы Зосима и Саватеи и преподобный Герман. Да складни в киоте на шти цках на золоте, писаны празники и иные многие святые. Да крест камен Саватея чюдотворца, а на нем написано Распятие Христово, на левкасе. Да на гробе образ пядница, преподобный Герман, а покров сатынен, обложен кушачным. Да над гробом паникадило железное о шти шанданех, а под ним яблоко древяное золочено, кисть шелк черн» (Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 137. Л. 84–84 об.).

¹⁰ Описи Соловецкого монастыря XVI в. / Сост. З.В. Дмитриева, Е.В. Крушельницкая, М.И. Мильчик; Отв. ред. М.И. Мильчик. СПб., 2003. С. 117–169.

¹¹ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 128.

¹² Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 130.

¹³ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 139. Л. 77–77 об.

¹⁴ Там же. Л. 92.

¹⁵ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 141. Л. 109.

¹⁶ См.: Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 139.

¹⁷ Древнерусское шитье XV — XVIII вв. в собрании Государственного Русского музея: Каталог выставки / Сост. и авт. статьи Л.Д. Лихачева. Л., 1980. Кат. № 100. С. 52.

¹⁸ Маясова Н.А. Древнерусское лицевое шитье из ризницы Соловецкого монастыря // Сохраненные святыни Соловецкого монастыря. Материалы и исследования. М., 2003. Вып. 17. С. 82–84.

¹⁹ См. о них подробнее: Вилкова М.В. Надгробные покровы на раку святителя Филиппа // Сохраненные святыни Соловецкого монастыря. Материалы и исследования. М., 2003. Вып. 17. С. 94–106.

²⁰ Досифей (Немчинов), архим. Географическое, историческое и статистическое описание ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря. М., 1836. Т. 1. С. 142–143; Сапожникова О.С. Слово на перенесение мощей митрополита Филиппа Сергея Шелонина // Книжные центры Древней Руси. Соловецкий монастырь. СПб., 2001. С. 342–437.

²¹ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 142. Л. 7–7 об.

²² См.: Кудрявцева А.Г. Серебряные доски работы гамбургского мастера для рак преподобных Зосимы и Савватия // Сохраненные святыни Соловецкого монастыря. Материалы и исследования. М., 2003. Вып. 17. С. 116–122.

²³ Российский государственный архив древних актов. Ф. 1201. Оп. 1. Д. 555. Л. 9–10.

²⁴ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 144. Л. 9–10.

²⁵ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 145. Л. 9–10 об.

²⁶ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 154. Л. 8–8 об.

²⁷ Там же. Л. 8 об. – 10.

²⁸ Архив СПбИИ РАН. Кол. 2. Д. 142. Л. 67–67 об.; Д. 145. Л. 171–171 об.

²⁹ Описи Московского Успенского собора, от начала XVII в. по 1701 г. включительно // Русская историческая библиотека. СПб., 1876. Т. 3. Стб. 573–575.

Мельник Александр Гаврилович

Кандидат исторических наук. Заведующий архитектурным отделом Государственного музея-заповедника «Ростовский кремль» автор 2 книг и более 160 печатных работ по архитектуре, живописи и истории средневековой России.

Еще статьи:
Ансамбль Соловецкого монастыря во второй половине XVI–XVII вв.
История посвящений храмов Соловецкого монастыря XV-XVII веков
Гробницы преподобных Зосимы и Савватия Соловецких в ХV–ХVI вв.

Версия для печати